Сладкий дикий рай - Страница 64

Тем временем Джейми отыскал необходимые документы и с грохотом задвинул ящик. С пачкой бумаг в руках он прошел к двери и крикнул:

— Лайм он!

— Не вздумай звать сюда Лаймона, и нечего срывать на мне свои обиды! — возмутилась Джесси, так и не успев накинуть платье. — Я все еще не одета и говорю тебе, что не собираюсь…

— Ты! — зарычал Джейми, в мгновение ока оказавшись рядом и схватив Джесси за подбородок. — Ты, моя светская леди, немедленно замолчишь! Сядешь в углу и будешь ждать моего решения. — И он схватил ее в охапку и бросил на кровать.

В глазах у Джесси защипало от обиды: ну как после всего, что было между ними прошлой ночью, можно оставаться таким самонадеянным и грубым? Но тут в спальню вошел Лаймон, и ей пришлось спрятаться под одеяло. Всем своим видом выражая негодование, Джесси молча следила, как с помощью Лаймона Камерон складывал вещи. Вошли лакеи, чтобы вынести из дома тяжелые сундуки, — и вот наконец Джейми соизволил обратиться к ней. Он небрежно смотрел на нее, скрестив руки на груди.

— К сожалению, у меня мало времени, чтобы лишний раз напоминать о том, что принятые мной решения не подлежат обсуждению. Лаймон позаботится об экипаже, который доставит тебя в Лондон, как только «Сладкий рай» подготовится к плаванию, Если пожелаешь, можешь захватить и свою кобылу, в Новом Свете не обойтись без верховой лошади, а ты успела к ней привязаться. Я знаю, моя милая, что тебе все еще противна мысль об Америке, но если тебя не будет па борту «Сладкого рая» — лучше молись о том, чтобы упокоиться на дне морском. Предупреждаю заранее: такой конец покажется счастьем по сравнению с тем, что я тебе устрою.

Джесси и сама не знала, что вызвало у нее такую бурную вспышку ярости.

— Как ты смеешь, как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне, как у тебя все еще хватает совести издеваться надо мной и оскорблять…

— Оскорблять вас, мадам?.. Помилуйте, вы просто не знаете, что означает быть оскорбленной! Но увы, увы, возможно, чем-то я вас действительно оскорбил! Я увожу вас от серебра, хрусталя и роскошного особняка! А все эти вещи столь милы вашему сердцу, не так ли, миледи? — При виде Тлевшего в его глазах издевательски-надменного огонька Ярость взорвалась в Джесси с новой силой.

— Да! Да! — выкрикивала она. — Не думай, что если взял в жены нищую шлюху из таверны, то ей не может быть страшно тащиться за тобой в варварскую страну! Ну что ж, значит, ты круглый дурак, потому что я буду ненавидеть эту твою Виргинию до конца своих дней — так же точно, как ненавижу тебя…

— Думай про нее что угодно, Джасмин, но рано или поздно ты там окажешься. И как бы ты ни кричала, что ненавидишь меня, тебе не позабыть обо мне и о том, что я распоряжаюсь твоей жизнью — отныне и навсегда.

— Вот как? Да я уже забыла про тебя, уже выкинула из сердца! — завопила Джесси.

Не теряя времени Джейми опрокинул Джесси на перину. Он навис над ней, и она заметила, каким гневом полыхают иссиня-черные глаза и как это угрожающее пламя перерастает в нечто большее. Она из последних сил попыталась приподняться на локтях.

— Ну, леди, придется мне позаботиться о том, чтобы меня запомнили как следует!

— Нет!

Джесси вырывалась как дикая кошка, и а пылу борьбы попала ему локтем в лицо. Джейми выругался, почувствовав боль. С отчаянным воплем Джесси забилась, стараясь высвободиться. Но. он накрыл ее рот поцелуем и навалился всем телом. Ни о какой нежности не было и речи: грубые, жадные губы причиняли ей боль, но в то же время будили ответное желание. Джесси почувствовала волну знакомой истомы, тело затрепетало под сильными, уверенными руками. Еще немного — и он раздвинет ей колени… Она извивалась, чуть не плача.

— Нет, ты не посмеешь! Ты не сможешь вертеть мной по своей прихоти и тащить в постель всякий раз, как тебе приспичит! Ты не посмеешь…

— Напротив, я очень даже посмею, мадам, — мрачно возразил Джейми. — И помяни мое слово: когда мы с тобой закончим, ты даже в мыслях, даже в шутку не скажешь, будто забыла меня хоть на мгновение!

— Мерзавец!

— Нет, это я женился на мерзавке, на расчетливой, бесстыжей, жадной до чужого добра девке, которая позарилась на мои деньги. Но, мадам, подумайте об одном! Ни одной живой душе в Новом Свете не известно, что вы не та светская дама, за которую себя выдаете! Представляете, Дикари даже могут поверить, что вы — сама королева!

— Прочь от меня, прочь! — кричала Джесси. — Я расплатилась за эту сделку, и расплатилась сполна! Я ненавижу тебя, ненавижу, мне ненавистны твои похотливые лапы, я…

— Неужели? Но прошлой ночью я получил доказательства совершенно обратных чувств!

— Не забывайте, сэр, вы сами называли меня талантливой актрисой! А теперь прочь отсюда!

— Ни за что, мадам, покуда вы не исполните свой супружеский долг…

— Ничего я тебе не должна!

— …поскольку я того желаю, милая женушка. Прошлой ночью вам удалась и эта роль. Поглядим, сумеете ли повторить представление на бис…

— Нет!

Джейми действовал с потрясающей ловкостью и жестокостью. Одной рукой он удерживал ее запястья, а другой поднял подол юбки и расстегнул панталоны.

Джесси вскрикнула и содрогнулась принимая его в себя. Он на миг задержался, припав к ее губам, и его язык повторялритмичные рывки горячего, мощного копья. Все потаенные чувства, все инстинкты моментально ожили в Джесси, и пальцы сами сжали его широкие плечи. Она желала его, желала остро, болезненно, еще сильнее, чем это было прошлой ночью. Ее грудь горела в ожидании ласк и поцелуев, а бедра раскрылись и поднялись в судорожном порыве. Превращение было ошеломляющим и пугающим. Все чувства поглотил ревущий ураган первозданной страсти. И она обхватила мужа руками и ногами и приникла к нему что было сил. Где-то высоко сверкали его темные, полные огня глаза, с глухим рыданием Джесси привлекла к себе его лицо, и ее губы, почему-то соленые от слез, припали к нему в жадном поцелуе. И Джейми отвечал на поцелуй так же жадно, а потом запрокинул голову и хрипло, протяжно застонал. В тот гке миг на Джесси обрушилась волна экстаза, омывая все ее тело невидимым теплом.